После фурора на прошлогоднем Park Live многие фанаты Muse уже успели начать отсчёт очередных четырёх-пяти лет до следующего приезда группы в Россию. Во всяком случае, в последние без малого полтора десятилетия британцы заглядывали к нам лишь по большим-пребольшим праздникам. И в феврале, когда «Мельница» обнародовала анонс нового российского выступления Мэттью Беллами и его друзей, это, мягко говоря, ошеломило немалое количество поклонников группы. Да как это так? Дважды с тем же альбомом? Через год после предыдущего концерта? Нихрена ж себе!
Хотя до Лондона или Парижа, где Muse играли в рамках Drones World Tour чуть ли не по неделе кряду, нам, конечно ещё далеко, приятная тенденция налицо. Тем более, что изначально стало известно, что в 2016-м группа везёт в Москву совершенно новое шоу. Шоу, в сравнении с которым прошлогодний фестивальный сет поблекнет в два счёта. Шоу, способное на равных потягаться с выступлением Rammstein двухдневной давности – а это уже говорит о многом.
Пространство вокруг стен Олимпийского кипит и бурлит ещё за несколько часов до концерта. Причём бурление создаётся не только прибывающими фанатскими толпами (среди которых был замечен и Тиль Линдеман собственной персоной), но и бессчётной армией технического персонала.
Члены гастрольной команды Muse словно муравьи снуют вокруг гигантского муравейника на Проспекте Мира, разгружая десятки здоровенных фур с нидерландскими номерами. Тем временем, внутри самого спорткомплекса уже нет привычной сценической площадки и чёрного занавеса, отрезающих одну половину зала от другой. Вместо этого глазам проникающих в Олимпийский зрителей предстаёт относительно маленькая круглая сцена с двумя достаточно длинными «языками», располагающимися по обе стороны от неё. Сцена, установленная аккурат посередине зала и по всему периметру окружённая секторами фан-зоны – ход, к которому осмеливаются прибегать далеко не все стадионные коллективы.
Мысли вроде «Ой что сейчас будет…» нисколько не развеиваются даже добротным (пусть и чересчур по-шугейзовому спокойным) сетом от разогрева – лондонцев My Vitriol. А вот дикторская речь, вежливо призывающая зрителей воздержаться от использования вспышек при съёмке шоу Muse, раскаляет предконцертную нервозность до предела. Это что же такое нам сейчас предстоит увидеть и услышать?
Зал резко погружается во тьму. Звучит фоновый многоголосый молебен Drones, на цилиндрическом экране над сценой появляются слова этого трека, рассказывающие о том, что можно натворить при помощи военных дронов. Кто-то даже ухитряется подпевать, следуя за какой-нибудь из перекрещивающихся вокальных линий, одновременно следя за тем, как воздушное пространство «Олимпийского» оккупируют с десяток дирижаблеобразных дронов, мигающих разноцветными лампочками. И наконец, как только звучит последнее “amen”, с дальних концов обоих «языков» к центральному кругу направляются Мэтт Беллами и Крис Уолстенхолм. К кругу, где неким таинственным образом уже успел материализоваться Доминик Ховард в компании наполовину погружённого в символический «окоп» турового клавишника-гитариста Моргана Николлза. Настало время всему залу прийти в состояние fucking psycho.
Под безумные фоновые крики сержанта, делающего из безымянного рядового бездушную машину для убийств (соответствующий видеоряд прилагается), и чуть ли не глэм-роковые гитарные риффы песни Psycho забивший трибуны и фан-зону Олимпийского народ впадает в натуральное буйство. Кружащаяся волчком сцена, по которой передвигаются Мэтт с Крисом, парящие в паре метров над головами зрителей дроны и (куда же без него, родимого) обожаемый всеми присутствующими вокал Беллами не даёт безумию утихнуть ни на секунду, одновременно с тем уверенно поддерживая тревожную атмосферу некой надвигающейся угрозы.
Когда череда свежих композиций сменяется синтетической гитарной какафонией, плавно перешедшей во вступительные ноты Plug In Baby, ощущение близкой милитаристической катастрофы нагнетается ещё и перекрестьями снайперских прицелов, гуляющими по главному экрану и задерживающихся на лицах музыкантов. Впрочем, это чувство борется с искренней радостью от идеально звучащей любимой песни, и из тысяч глоток на автомате вырываются слова, за пятнадцать лет намертво отпечатавшиеся где-то на уровне подсознания.
Чуть дальше, на относительно спокойной и мерной Dead Inside, зрительскому вниманию предстаёт ещё один грандиозный элемент сегодняшнего шоу – несколько гигантских полотен-экранов, за несколько секунд дотянувшихся от потолка Олимпийского до самой сцены. Живая трансляция сегодняшнего действа на них чередуется с демонстрацией некоего кибернетического существа андрогинной наружности, через несколько минут разлетающегося на куски где-то в космическом пространстве. А «Истерия» следующей композиции подчёркивается зловещими проблесками оранжевого света и риффом, позаимствованным у AC/DC.
Вообще, к визуальной составляющей сегодняшнего шоу придраться решительно невозможно. Тут вам и пылающая на всех имеющихся экранах Сверхмассивная чёрная дыра, безжалостно засасывающая в себя пролетающие мимо планеты Солнечной Системы и вращающаяся синхронно со сценой. Хаотичный «волейбол» гигантскими белыми шарами, наполненными конфетти во время Starlight. «Клетка» из металлических прутьев, периодически нависающая над головой Доминика и грозящая вот-вот изолировать его от всего остального мира. Горящий многометровый силуэт Беллами, занятого исполнением Take A Bow. Поток сияющих точек – то ли звёзд, складывающихся в единую галактику, то ли вездесущих дронов, то ли и вовсе неких элементарных частиц – чуть позже нашедший себе реальное воплощение в виде тысяч фонариков на зрительских телефонах, осветивших собой погружённый во тьму Олимпийский на период, пока звучит The Globalist. Каждый новый визуальный фортель, подготовленный музыкантами и их командой, заставляет тебя ахать от восторга, вытаращив глаза на разворачивающиеся перед ними чудеса. После такого прошлогодний Park Live кажется самым что ни на есть рядовым фестивальным выступлением.
Мэтт, к слову, чуточку поубавил градус своего безумия в сравнении с прошлым июнем. Впечатления, что в его гитару вселился демон, и несчастному субтильному Мэттью необходимо срочно этого демона укротить всеми возможными способами, уже не создаётся. Сегодня он полностью отдаётся своему главному амплуа – амплуа одной из главных стадионных рок-звёзд мира. Несмотря на то, что его лицо по-прежнему редко покидает выражение высочайшего напряжения (и оно крайне удачно подчёркивается виртуозной работой световиков), можно сказать, что сегодня Беллами вполне себе весел и позитивен. Он задорно прыгает по сцене с гитарой, на пару-тройку песен избавляется от неё, концентрируясь на микрофоне с прикреплённой к нему камерой Go Pro, демонстрирует все нечеловеческие возможности своих голосовых связок, а порой располагается за клавишами фортепиано, как по волшебству, материализовывающегося на одном из боковых помостов. Пространные монологи или беседы с залом сегодня были бы лишними – все те идеи и мысли, что Мэтт хочет донести до московской публики, прекрасно находят своё отражение в других формах. В визуальных образах, в лирике, в вокальной подаче (заставляющей зрителей то самым натуральным образом рыдать на припевах Citizen Erased и Stockholm Syndrome, то лучиться счастьем от вокальных мелодий Starlight и Madness), в риффах и сольных партиях. На худой конец – в виде фоновой речи Джона Кеннеди с субтитрами. И то, насколько изящно и цельно Muse подают всю концептуальность своего творчества, вызывает невероятный восторг.
Кстати, о сольных партиях. Где-то посередине концерта нам достаётся удовольствие увидеть и услышать то, на что Muse способны без наличия Беллами на сцене. И надо сказать, способны они на многое – вкуснейший барабанно-басовый джем демонстрирует зрителям высочайший уровень исполнительского мастерства Кристофера и Доминика. Первый, кстати, немало удивляет инструментом, появившимся у него в руках для исполнения Madness – двухголовая зверюга, сочетающая в себе привычную четырёхструнную бас-гитару и огромный сенсорный экран, на котором пальцы Криса отбивали синтетическую ритмику первой половины песни. А Доминик, в свою очередь, показывает себя весьма «шоуменистым» и артистичным драммером, которому не пристало отсиживаться за спинами своих коллег по группе.
Невероятно торжественный бис предваряется тем же, чем и основной сет – фоновой композицией Drones, после которой музыканты вновь выходят на сцену. Неспешная и набирающая обороты лишь к самому своему концу Take A Bow (под конец которой, судя по трансляции на экранах, Беллами самым настоящим образом «горел в аду»), кульминация сегодняшнего действа в виде душераздирающей Mercy и килограммов бумажных клонированных солдатиков, посыпавшихся на головы зрителей с неба, и, разумеется, по-рыцарски боевая и бодрая Knights Of Cydonia (привычно предваряемая пронзительной мелодией, сыгранной Крисом на губной гармошке) - одна из лучших финальных композиций, когда-либо придуманных человечеством.
Стоит ли удивляться тому, что этим вечером, уже переходящим в ночь, в подземных переходах близ метро Проспект Мира ещё долго звучали ритмичные хлопки сотен рук и визги, преисполненные истинного и всеобъемлющего счастья?
Set-list
- Psycho
- Reapers
- Plug In Baby (Extended outro)
- Dead Inside
- Interlude
- Hysteria
- The 2nd Law: Isolated System (Shortened)
- The Handler
- Supermassive Black Hole (The Jimi Hendrix Experience's 'Voodoo Child' intro)
- Prelude
- Starlight
- Citizen Erased
- Munich Jam (Fast ending)
- Madness
- Stockholm Syndrome (RATM's 'Township Rebellion' +… more )
- Time Is Running Out
- Uprising (Extended outro)
- The Globalist
Drones (Reprise)
Encore:
- Take a Bow
- Mercy
- Knights of Cydonia (Ennio Morricone's 'Man With a Harmonica' intro)
Автор текста: Иван Балашов
Фото: Александр Колбая